Сразу же внесу ясность -дроу существа выдуманные и не Робертом Сальваторэ.Далеко не им.Да,безусловно он написал замечательную триллогию(я имею ввиду первые три книги цикла о Дззирите До'Урдене из Мензаберонзанна"Отступник","Изгнанник","Воин" далее пошло закалачиванее денег)но,увы придумал дроу не он.Дроу создали ,как впрочем и весь Мир Фаэруна ролевики-первая игра была "Врата Балдура",потом еще а Сальваторэ подхватил эстафету.Такова истинная истории "рассы дроу".Теперь о дроу,что я знаю,и что читала.
Дроу -Темных Эльфов создал ,небезызвестный Роберт Сальваторы Мэтр фэнтези пишущий в издании "Забытые Королевства".Вот Вам тоже ссылка
http://veldrin.kiev.ua/biblio/salv.html Что касается Дзирта До Урдена из великого города дроу Мензоберонзанна, великого мастера двух изогнутых клинков,первые три книги "Отступник","Изгнанник","Воин"-ПРОСТО ПОРАЗИЛИ МЕНЯ!Я живо помню тот день, когда покинул город, в котором родился и в котором жил мой народ. Все Подземье простиралось передо мной; меня ждала жизнь, полная захватывающих приключений; передо мной открывалась возможности, наполнявшие радостью мое сердце. Однако, покидая Мензоберранзан, я больше думал о том, что теперь смогу жить в соответствии с собственными принципами. Со мной были Гвенвивар и мои сабли, висевшие на поясе. Я сам мог определять свое будущее.
Но тот дров, тот юный Дзирт Др'Урден, который покинул Мензоберранзан в тот судьбоносный день, едва вступив в четвертый десяток жизни, не мог еще проникнуть в тайну времени, не мог представить, каким медленным кажется его течение, если оно не состоит из мгновений, которые связывают тебя с твоими соплеменниками. Находясь в расцвете юности, я считал жизнь вечной.
Но как измерять столетия, когда один час кажется днем, а день - годом?
За стенами своих городов Подземье дает пищу тому, кто умеет ее добывать, и убежище тому, кто умеет прятаться. Но самое главное, что дает Подземье в избытке, - это одиночество.
Когда я стал жителем пустынных туннелей, мне стало одновременно и легче, и труднее. Я приобрел мастерство и опыт, необходимые для того, чтобы продолжать свое существование. Я мог сокрушить почти всякого, кто вторгался в облюбованное мной владение, а от тех немногих монстров, с которыми трудно было бы справиться, я мог убежать или спрятаться. Однако мне не потребовалось много времени, чтобы ощутить возмездие, от которого я не мог ни убежать, ни скрыться.
Оно преследовало меня повсюду, куда бы я ни шел; и чем дальше, я убегал, тем теснее оно сжималось вокруг меня. Моим врагом было одиночество, и врагом была непроницаемая, ничем не нарушаемая тишина погруженных в немоту коридоров.
Оглядываясь назад на эти годы, я поражаюсь и ужасаюсь тем изменениям, которые претерпел, ведя подобное существование. Существование любого разумного существа неразрывно связано с речью, которая служит средством общения между ним и ему подобными, что окружают его. Без этой связи я потерял себя. Покидая Мензоберранзан, я принял решение следовать своим принципам и использовать свою силу в соответствии с моими убеждениями. Однако всего лишь через несколько месяцев одиночества в Подземье единственной целью моего существования стало выживание. Я превратился в животное, руководствующееся инстинктами, животное, хоть и расчетливое и коварное, но не мыслящее, а использующее свой разум только затем, чтобы спланировать следующее убийство.
Я думаю, что спасла меня Гвенвивар. Моя верная подруга, которая не раз выручала меня, заслоняя от неминуемой смерти в лапах чудовищ, спасла и от смерти опустошения, менее, пожалуй, драматичной, но не менее неизбежной. Я обнаружил, что живу лишь ради тех мгновений, когда эта большая кошка шагает. рядом со мной, когда она, это живое существо, слушает произносимые мною слова, которые мне все труднее становилось подбирать, вдобавок ко всему Гвенививар стала моим календарем, так как я знал, что она может появляться из Астрального уровня только раз в двое суток и всего на полдня.
Только после того, как окончились мои тяжкие испытания, я осознал, насколько важной была та четверть моей жизни. Не будь Гвенвивар, я не нашел бы в себе решимости продолжать существование. Я никогда не обрел бы силы, чтобы выжить.
Даже когда Гвенвивар стояла рядом со мной, я чувствовал все более захватывающее меня двойственное отношение к схватке. Я втайне надеялся, что какой-нибудь обитатель Подземья окажется сильнее меня. Может ли боль, принесенная зубами или когтями, быть сильнее, чем опустошенность и тишина?
Думаю, что нет.
Дзирт До'Урден
Я думал,что так и будет дальше.Но,увы все хорошее быстро кончается,Роберт подобно Пирсу Энтонни (писателю фэнтези)начал строчить подряд романы про Дззирта ,уже не вкладывая в них душу,как он это сделал в первых трех книгах.Чего только стоит образ жестокой и коварной матери Мелис дома Нааш Бернон ,ее старшей дочери Бризы До Урден(котиорую Дззирт хорошо отделал),наемника Джарлакса-лысого дроу,имеющего Честь и конечно,Дззирта и Закнафейна-его отца,друга и наставника пошедшего против жестокой воли Паучьей Богини Лосс ,и привившего волю к свободе и справедливости своему сыну.Ворспоминания Дззирта ,меня очень паразили своей насыщенностью переживаний и воспоминаний.Особенно тяжело,с комом в горле читалась глава "Отец,отец мой!" ,когда Закнафейн переборол злые чары матери Меллис рухнул в кислотное озеро,напоследок крикнув "За нас!".Ничего не могу сказать..первые три книги шедевр.Жаль,что Сальваторе дальше стал "штамповать" а не писать книги..Жаль..
...Дух. Он не может, быть сломлен, он не может исчезнуть бесследно. Жертва 6 муках отчаяния способна поверить в обратное; ее мучитель тоже желал бы верить в это. На самом деле дух не вытравить; порой он запрятан глубоко, но дух всегда остается.
Это заблуждение самонадеянности Зин-карлы и уязвимое место подобных существ. Жрицы, которых мне. приходилось знавать, утверждали, что дух-двойник величайший подарок Паучьей Королевы, повелевающей дровами. Я так не считаю.
Правильнее назвать Зин-карлу величайшим мошенничеством богини Алое.
Жизненная сила тела не может быть отделена от. рассудка и от сердечных переживаний. Они суть одно, некая слиянность единой сущности. Именно в гармонии этих трех начал - тела, разума и сердуца - мы обретаем то, что зовется духом.
Сколько было тиранов, пытавшихся сломить его! Сколько правителей жаждало обуздать своих подданных, низведя их до уровня простых, безмозглых орудий выгоды и наживы! Они крадут любовь, они крадут веру своего народа, они хотели бы украсть дух.
В конечном итоге они, безусловно, терпят крах. Я должен верить в это. Если пламя свечи, что зовется духом, погашено, существует только смерть, и тирану нечем поживиться, в царстве, усеянном трупами.
Но пламя духа-вещь текучая, порывистая и неукротимая. Дух жертвы иногда оказывается более живучим, чем его гонитель.
Где же тогда был Закнафейн - мой отец, - когда отправился в путь, чтобы убить меня? Где был я сам в годы одиночества в дебрях, когда охотник, которым я стал, ослеплял мое сердце и часто, вопреки велениям моего рассудка, направлял мою руку, вооруженную саблей?
Я пришел к мысли, что мы - и я, и мой отец - никуда не девались, наша подлинная сущность иногда бывала неразличима, но никогда не исчезала бесследно.
Дух. В любом языке, во всех Королевствах, на поверхности и в Подземье, в любое время и в любом месте это слово несет отзвук, силы и решимости. Это сила героя, жизнерадостность матери и доспехи бедняка. Это не может быть сломлено, это не может быть отнято.
Я должен верить в это.
Дзирт До'Урден
- Дзирт, - выговорил Закнафейн, и это слово прозвучало необычайно отчетливо для одушевленного предмета. Мечи Зака вошли в ножны, хотя его руки преодолевали каждый дюйм этого движения в борьбе с волей Мэлис.
Дзирт обратил к нему пристальный взгляд, ничего так не желая, как обнять отца и самого дорогого друга, но Закнафейн вытянул руку, удерживая его на расстоянии.
- Нет, - объяснил дух-двойник. - Я не знаю, сколько я смогу сопротивляться. Тело принадлежит ей.
Дзирт поначалу не понял.
- Значит, ты...
- Я мертв, - уверил его Закнафейн. - Покойник, не сомневайся. Мэлис восстановила мое тело для своих подлых целей.
- Но ты победил ее, - осмеливаясь надеяться, произнес Дзирт. - Мы теперь опять вместе.
- Это временная отсрочка, и ничего больше. - Словно бы в подтверждение этому рука Закнафейна против воли рванулась к эфесу его меча. Он скривился и зарычал, упрямо сопротивляясь и постепенно ослабляя свою хватку на рукоятке оружия. - Она возвращается, сын мой. Эта всегда возвращается назад!
- Я не вынесу, если снова потеряю тебя, - сказал Дзирт. - Когда я увидел тебя в пещере иллитидов...
- То, что ты видел, это не я, - попытался объяснить Закнафейн. - Это был зомби злой воли Мэлис. Я умер, сын мой. Я мертв уже многие годы.
- Ты здесь, - резонно возразил Дзирт.
- По воле Мэлис, а не... по моей... собственной, - простонал Закнафейн, его лицо исказилось, пока он пытался оттолкнуть Мэлис хотя бы еще на мгновение.
Закнафейн внимательно вгляделся в того воина, каким стал его сын. - Ты отлично дерешься, - заметил он. - Это хорошо, и хорошо то, что у тебя достало отваги бежать. - Лицо Закнафейна снова внезапно исказилось, лишив его дара речи. На сей раз обе руки метнулись к мечам, и на сей раз оба меча молниеносно вырвались наружу.
- Нет! - взмолился Дзирт, и его лиловые глаза затуманились. - Борись с ней.
- Я не могу, - ответил дух-двойник. - Беги отсюда, Дзирт. Беги на самый... край света. Мэлис никогда не простит. Она... никогда... не остановится.
Дух-двойник сделал выпад, и Дзирту ничего не оставалось, как выхватить свое оружие. Но Закнафейн внезапно рванулся, прежде чем оказался в пределах досягаемости Дзирта.
- За нас! - поразительно ясно воскликнул Закнафейн; этот возглас прогремел, как звук победной трубы, наполнил собой всю светящуюся зеленью пещеру и эхом донесся через многое мили до Матери Мэлис подобно рокоту барабана, возвещавшему наступление рокового конца. Закнафейн вновь взял верх над собой на какое-то мгновение, но этого хватило, чтобы атакущий дух-двойник отклонился и сошел с дорожки.
Да ..Жаль...очень жаль
Как видете,довольно интересно,но это всего лишь красивая история.Продолжим дальше.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума